Бродский Иосиф - Посвящается Позвоночнику
Иосиф Бродский
Посвящается позвоночнику
Сколь бы чудовищным или, наоборот, бездарным день ни оказался, вы
вытягиваетесь на постели и -- больше вы не обезьяна, не человек, не птица,
даже не рыба. Горизонтальность в природе -- свойство скорее геологическое,
связанное с отложениями: она посвящается позвоночнику и рассчитана на
будущее. То же самое в общих чертах относится ко всякого рода путевым
заметкам и воспоминаниям; сознание в них как бы опрокидывается навзничь и
отказывается бороться, готовясь скорее ко сну, чем к сведению счетов с
реальностью.
Записываю по памяти: путешествие в Бразилию. Никакое не путешествие,
просто сел в самолет в девять вечера (полная бестолковщина в аэропорту:
"Вариг" продал вдвое больше билетов на этот рейс, чем было мест; в
результате обычная железнодорожная паника, служащие (бразильцы)
нерасторопны, безразличны; чувствуется государственность --
национализированность -- предприятия: госслужащие). Самолет битком; вопит
младенец, спинка кресла не откидывается, всю ночь провел в вертикальном
положении, несмотря на снотворное. Это при том, что только 48 часов назад
прилетел из Англии. Духота и т. д. В довершение всего прочего, вместо девяти
часов лету получилось 12, т. к. приземлились сначала в Сан-Пауло -- под
предлогом тумана в Рио, -- на деле же потому, что у половины пассажиров
билеты были именно до Сан-Пауло.
От аэропорта до центра такси несется по правому (?) берегу этой самой
Январской реки, заросшему портовыми кранами и заставленному океанскими
судами, сухогрузами, танкерами и т. п. Кроме того, там и сям громоздятся
серые (шаровые) громады бразильского ВМФ. (В одно прекрасное утро я вышел из
гостиницы и увидел входящую в бухту цитату из Вертинского: "А когда придет
бразильский крейсер, капитан расскажет вам про гейзер...") Слева, стало
быть, от шоссе пароходы, порт, справа, через каждые сто метров, группы
шоколадного цвета подростков играют в футбол.
Говоря о котором, должен заметить, что удивляться успехам Бразилии в
этом виде спорта совершенно не приходится, глядя на то, как здесь водят
автомобиль. Что действительно странно при таком вождении, так это
численность местного населения. Местный шофер -- это помесь Пеле и
камикадзе. Кроме того, первое, что бросается в глаза, это полное
доминирование маленьких "фольксвагенов" ("жуков"). Это, в сущности,
единственная марка автомобилей, тут имеющаяся. Попадаются изредка "рено",
"пежо" и "форды", но они в явном меньшинстве. Также телефоны -- все системы
Сименс (и Шуккерт). Иными словами, немцы тут на коне, так или иначе. (Как
сказал Франц Беккенбауэр: "Футбол -- самая существенная из несущественных
вещей".)
Нас поселили в гостинице "Глория", старомодном четырнадцатиэтажном
сооружении с весьма диковинной системой лифтов, требующих постоянной
пересадки из одного в другой. За неделю, проведенную в этой гостинице, я
привык к ней как к некоей утробе -- или внутренностям осьминога. В
определенном смысле гостиница эта оказалась куда более занятной, чем мир
вовне. Рио -- вернее, та часть его, к-рую мне довелось увидеть, -- весьма
однообразный город, как в смысле застройки, так и планировки; и в смысле
богатства, и в смысле нищеты. Двух-трехкилометровая полоса земли между
океаном и скальным нагромождением вся заросла сооружениями, а ля этот идиот
Корбюзье. Девятнадцатый и восемнадцатый век уничтожены совершенно. В лучшем
случае вы можете наткнуться на останки купеческого модерна конца века с его
типичным сюрреализмом ар
