Бродский Иосиф - Путешествие В Стамбул
Иосиф Бродский
Путешествие в Стамбул
Веронике Шильц
1
Принимая во внимание, что всякое наблюдение страдает от личных качеств
наблюдателя, то есть что оно зачастую отражает скорее его психическое
состояние, нежели состояние созерцаемой им реальности, ко всему
нижеследующему следует, я полагаю, отнестись с долей сарказма -- если не с
полным недоверием. Единственное, что наблюдатель может, тем не менее,
заявить в свое оправдание, это что и он, в свою очередь, обладает
определенной степенью реальности, уступающей разве что в объеме, но никак не
в качестве наблюдаемому им предмету. Подобие объективности, вероятно,
достижимо только в случае полного самоотчета, отдаваемого себе наблюдателем
в момент наблюдения. Не думаю, что я на это способен; во всяком случае, я к
этому не стремился; надеюсь, однако, что все-таки без этого не обошлось.
2
Мое желание попасть в Стамбул никогда не было желанием подлинным. Не
уверен даже, следует ли вообще употреблять здесь это понятие. Впрочем, ни
капризом, ни подсознательным стремлением этого тоже не назовешь. Так что
оставим "желание" и заметим, что частично оно объясняется обещанием, данным
мной себе самому по отъезде из родного города навсегда, объехать обитаемый
мир по широте и по долготе (т.е. по Пулковскому меридиану), на которых он
расположен. С широтой на сегодняшний день все уже более или менее в порядке.
Что до долготы, тут далеко не все так благополучно. Стамбул же находится
всего лишь на пару градусов к Западу от названного меридиана.
3
Своей надуманностью вышеприведенная причина мало чем отличается от
несколько более серьезной, главной, я бы сказал, причины, о которой -- чуть
ниже, и от ряда совершенно уж легкомысленных и второ-третьестепенных, о
которых -- немедленно (ибо они таковы, что о них -- либо сейчас, либо
никогда): а) в этом городе в начале века провел как-то два решающих года
своей жизни мой любимый поэт, грек Константин Кавафис; б) мне почему-то
казалось, что здесь, в домах и в кофейнях, должен был сохраниться исчезающий
повсюду дух и интерьер; в) я надеялся услышать здесь, на отшибе у истории,
тот "заморский скрип турецкого матраса", который, как мне казалось, я
расслышал однажды ночью в Крыму; г) услышать обращенное к себе "эфенди"; д)
но, боюсь, для перечисления этих вздорных соображений не хватит алфавита
(хотя лучше, если именно вздор вас приводит в движение -- ибо тогда и
разочарование меньше). Поэтому перейдем к обещанной "главной" причине, даже
если она и покажется многим заслуживающей, в лучшем случае, "е" или "ж".
4
"Главная" эта причина представляет собой верх надуманности. Состоит она
в том, что несколько лет назад в разговоре с одним моим приятелем,
американским византинистом, мне пришло в голову, что крест, привидевшийся
Императору Константину во сне, накануне его победы над Максентием, -- крест,
на котором было начертано "Сим победиши", был крестом не христианским, но
градостроительским, т.е. основным элементом всякого римского поселения.
Согласно Эвсебию и прочим, вдохновленный видением этим, Константин
немедленно снялся с места и отправился на Восток, где, сначала в Трое, а
потом, внезапно Трою покинув, в Византии он учредил новую столицу Римской
Империи -- т.е. Второй Рим. Последствия это перемещение имело столь
значительные, что, независимо -- прав я был или неправ, мне хотелось
взглянуть на это место. В конце концов, я прожил 32 года в Третьем Риме,
примерно с год -- в Первом. Следовало -- для коллекции -- добрать